ЗНАКИ. ПОЭТ ЕВГЕНИЙ ДОЛМАТОВСКИЙ

Начинаем новый раздел нашего сайта под названием - ЗНАКИ... Что мы под этим подразумеваем? Нет смысла расказывать Вам о том, что знаки - это подсказки судьбы. И то, что они существуют - Это факт! Проверенно на личном опыте! Так Вот, когда мы только начинали этот Проект... Мы конечно сомневались: Получится? Ли... Возможно? Ли... Сможем?... Ли МЫ преодолеть все преграды на пути к воплощению нашей Мечты. Мечты Индивидуального Пошива?) Где мы будем репетировать? Наберем ли народ, готовый репетировать поначалу на энтузиазме? Лишь только из любви К Искусству? К Процессу? И Вдруг... Мы находим Площадку. Да ещё какую! Центральный Дом работников Искусств! Как привыкла выражаться наш режиссер: Место намоленное десятилетиями! Разве это не знак о том, что мы на верном Пути!!!  (Знак №2). Это то, что на кастинг в проект пришел Владимир Долматовский 

 Молодой актёр Выпускник мастерской В.Коренева "Простите," спросила режиссер Владимира: "А вы не имеете ли отношение..." "Имею" - Улыбнулся Владимир своей очаровательной улыбкой... И подтвердил, Что он внук Известного поэта-песенника, чьи песни в большом количестве звучат в нашем Проекте!!! А !!!? Что Вы на это скажете? Ну не знак ли это? Мы думаем, Самый, что ни на есть...

И потому мы считаем долгом рассказать молодёжи, а людям постарше дать еще раз вспомнить творчество замечательного Человека, Гражданина... И Дедушки... актера нашего проекта) Владимир Долматовский репетирует в проекте главную роль. Да... да, того самого Алексея Кошкина, который взбаламутил весь этот маленький городок и поспособствовал тому, чтобы все герои нашей пьесы обрели свою Мечту Итак ... с Нами...

            ЕВГЕНИЙ АРОНОВИЧ ДОЛМАТОВСКИЙ

Автор вот этой песни!!!

И этой ... 

И еще такого количества... 

Ставших Очень...

 Известными Песнями! 

Его стихи, положенные на музыку, стали настоящими народными песнями для нескольких поколений советских людей. Его первые стихотворения, ставшие общенародными песнями, «Моя любимая» и «Любимый город», написанные еще до Великой Отечественной войны, были одними из самых любимых на фронте. И бойцы, и командиры тогда и не могли представить, что эти стихи принадлежат человеку с очень непростой судьбой. Да и война чуть было не раздавила Евгения Ароновича. Кто об этом знал?  Но давайте обо все по порядку. Евгений родился 5 мая 1915 года в семье юриста Арона Моисеевича Долматовского, причем отцу было уже 35 лет, и он, естественно, очень рассчитывал, что сын продолжит его дело. Но шла Первая мировая война, и с каждым месяцем ситуация становилась все непонятнее и непонятнее: «верхи» не могли управлять по-старому, а «низы» под влиянием партии большевиков уже не хотели, чтобы все оставалось как прежде.Словом, не вырисовался из Евгения Долматовского юрист. Напротив, мудрый отец рассудил так: в такие сложные времена лучше не высовываться. Во многом благодаря его подсказке сын выбрал педагогический техникум, где легче было затеряться среди «пролетарской» прослойки. Правда, сын с этим был не согласен и довольно-таки рано начал не просто писать стихи, но и отсылать их в «Пионерскую правду», где его охотно печатали.А дальше, когда Евгению исполнилось 17 лет, опять же отец посоветовал парню «пересидеть» смутные времена где-нибудь подальше. Впрочем, Долматовский-младший из Москвы не поехал, но спустился глубоко под землю, став откатчиком на строительстве первой очереди московского метрополитена. А стихи он так и продолжал писать, благодаря чему его и пригласили поступить в литературный институт, который вскоре начал носить имя первого пролетарского писателя А.М. Горького. Но про свою рабочую специальность Евгений никогда не забывал. 

В метро трубит тоннеля темный рог.
Как вестник поезда, приходит ветерок.
Воспоминанья всполошив мои,
Он только тронул волосы твои...
В то время, когда Евгений был на последнем курсе литинститута, в его семье произошло несчастье: ночью к дому подъехал черный «воронок» и увез его отца – Арона Моисеевича. Юриста обвинили ни в чем ином, как в организации контрреволюционного заговора, и расстреляли в 1939 году. Сын же узнал об этом гораздо позже, уже после смерти Иосифа Сталина. Но самого Долматовского-младшего до поры до времени решили не трогать…Он сполна воспользовался представившимся ему шансом. В 1939 году режиссер Эдуард Пенцлин снимал фильм «Истребители» с уже известными к тому времени актерами Борисом Андреевым, Петром Алейниковым и «примкнувшим к ним» Марком Бернесом. Очень нужна была задорная песня, которая, с одной стороны, показывала бы характер истребителей, а с другой – вселяла надежду в прекрасное будущее. Эта песня – «Любимый город»: стихи Долматовского на музыку положил Никита Богословский, и она стала настоящим хитом.

В далекий край товарищ улетает, 
Родные ветры вслед за ним летят. 
Любимый город в синей дымке тает: 
Знакомый дом, зеленый сад и нежный взгляд... 

Остается добавить, что в 1940 году этот фильм стал лидером советского кинопроката, его посмотрели более 27 миллионов человек. Благодаря этому фильму Евгений Долматовский стал военным корреспондентом. Он находился в войсках, которые участвовали в освободительном походе на Западную Украину и Белоруссию, потом «перебрался» в действующую армию, штурмовавшую линию Маннергейма, с первых дней Великой Отечественной войны Долматовский снова на фронте. Бойцы прощались с родными и близкими на вокзалах под марш «Прощание славянки», а в эшелонах распевали новую песню Долматовского – «Моя любимая».
Я уходил тогда в поход,
В далекие края.
Платком взмахнула у ворот
Моя любимая...

Во время оборонительных боев на Украине Долматовский попал в окружение, а затем и в плен. После плена, вернувшись в состав действующей армии, поэт написал достаточно много стихотворений, два из которых тут же стали любимыми в народе. Первое – «Ты ждешь, Лизавета».
Ты ждешь, Лизавета, 
От друга привета, 
Ты не спишь до рассвета, 
Все грустишь обо мне. 
Одержим победу, 
К тебе я приеду 
На горячем вороном коне.
Второе стихотворение, названное «Случайный вальс», тоже запало многим в душу: 
Ночь коротка, 
Спят облака, 
И лежит у меня на ладони 
Незнакомая ваша рука. 
После тревог 
Спит городок. 
Я услышал мелодию вальса И сюда заглянул на часок...
Впрочем, талант Евгения Ароновича был поистине многогранен. Его рабочее прошлое, тесное общение с людьми простыми, для которых белое – это белое, а черное – это черное, наложили отпечаток на его стихи. Они лиричны, гармоничны, проникновенны. И неслучайно после войны поэтом написал еще много песен, которые не затерялись, практически ежедневно звучали и из радиоприемников, и за праздничным столом. Долматовский достаточно долго проработал преподавателем, учил молодых поэтов, можно сказать, собственным примером. 
А вот эту песню знаете? Её тоже написал Долматовский!
В первый погожий сентябрьский денек 
Робко входил я под светлые своды. 
Первый учебник и первый урок – 
Так начинаются школьные годы. 
Школьные годы чудесные, 
С дружбою, с книгою, с песнею. 
Как они быстро летят! 
Их не воротишь назад. 
Разве они пролетят без следа? 
Нет, не забудет никто никогда 
Школьные годы. 
Вот на груди алый галстук расцвел. 
Юность бушует, как вешние воды. 
Скоро мы будем вступать в комсомол – 
Так продолжаются школьные годы. 
Жизнь – это самый серьезный предмет. 
Радость найдем, одолеем невзгоды. 
Встретим на площади Красной рассвет – 
Вот и кончаются школьные годы. 
Школьные годы чудесные, 
С дружбою, с книгою, с песнею. 
Как они быстро летят! 
Их не воротишь назад. 
Разве они пролетят без следа? 
Нет, не забудет никто никогда 
Школьные годы.

Можно ли поверить, что этой песне идет уже 53-й год?

Фронтовой портрет советского поэта Евгения Ароновича Долматовского. С 1939 по 1945 год Долматовский в качестве военного корреспондента находился в действующих частях cоветской армии. В 1941 году попал в окружение и был взят в плен, из которого бежал снова на фронт (эти события отражены в написанной им повести «Зеленая брама»).Автор фото Наталья Боде

Фото. Освобожденная Прага. Поэт Евгений Долматовский (фото с сайта http://www.fotosoyuz.ru/ru/?idSearchReset=1 )
Время и место:   Европа / Чехия, 1945.
Фотограф БОДЕ Наталья (1914-1996) - Москва  

Фото. Митинг красноармейцев у Бранденбургских воротСолдаты слушают выступление поэта Евгения Долматовского у Бранденбургских ворот.

На танке выступает поэт Долматовский (в шинели с листком бумаги). Историю снимка в своём интервью рассказал Е. Халдей: "...Этот снимок я «организовал» — у него своя предыстория. За год до Победы, в 1944-м, я подобрал в освобожденном Севастополе маленькое немецкое фото: на фоне Бранденбургских ворот ликующая толпа встречает победителей, возвращающихся из покорённой Франции. Целый год я протаскал этот снимок в своем блокноте. А когда дошел до Бранденбургских ворот, решил сделать свой снимок. Созвали мы с Долматовским солдат, подогнали танк — все тогда снимались охотно. Я говорю Жене: «Читай стихи». И он начал читать только что сочиненные строчки: «Идут гвардейцы по Берлину и вспоминают Сталинград.»

СТИХИ.
Всегда я был чуть-чуть моложе

Друзей - товарищей своих,
И словом искренним тревожил
Серьезную повадку их:
На взрослых мы и так похожи,
А время любит молодых.
А время шло в походном марше,
И вот я постепенно стал
И не моложе и не старше
Тех многих, кто меня считал
Мальчишкой и на Патриарших
На длинных саночках катал.
Мне четверть века. Я, конечно,
Уже не самый молодой
И больше не смотрю беспечно,
Как над землею и водой
Плывет таинственная вечность
С далекой маленькой звездой.
Нет, мне великое желанно -
Знать все, чего не знал вчера,
Чтоб жизнь, как парус Магеллана,
Собой наполнили ветра,
Чтоб открывать моря и страны,
Чтоб мир вставал из-под пера.
Я не грущу, что юность прожил,
Ведь время взрослых подошло.
Таится у орленка тоже
Под пухом жесткое крыло.
А быть чем старше, тем моложе -
Искусство, а не ремесло.

1940
СТАРЫЙ АДРЕС
«Не ходи по старым адресам»,

Верный друг меня учил сурово.
Эту заповедь я знаю сам,
Но сегодня нарушаю снова.
С вечера пошел такой снежок,
Будто звезды осыпались с неба.
И забытый путь меня повлек
В дом, где я уже лет десять не был.
Станция метро. Вокруг горят
Фонари. И мне в новинку это.
Деревца озябшие стоят
Там, где мы стояли до рассвета.
Пять звонков. Как прежде,
Пять звонков
Та же коридорная система.
В кухне пламя синих язычков
И велосипед воздет на стену.
Радио чуть слышно за стеной.
Все как прежде - за угол и прямо.
Распахнулась дверь. Передо мной -
Строгая твоя седая мама
Щурится на свет из темноты...
Строгости былой - как не бывало.
«Извини, что я тебя на «ты»,
Не назвался б сразу - не узнала.
Заходи, чего же ты стоишь?
Снегу-то нанес! Сними калоши.
Посмотри, какой у нас малыш,
Только что уснул он, мой хороший.
Озорной. У бабушки растет...
Только не кури - у нас не курят.
Дочки с мужем нету третий год,
Он военный, служит в Порт-Артуре.
Ну, какая у тебя жена?
Дети есть?
Куда же ты так скоро?»
...Улица в снежинках. Тишина.
Можно захлебнуться от простора.
Ты моей Снегурочкой была.
Снег летит. Он чист, как наша совесть.
Улица твоя белым-бела,
Словно ненаписанная повесть.

1952

* * *

Я не возьму тебя в кино -
Там честь солдата под угрозой:
Не плакавший давным-давно,
Я там порой глотаю слезы.
Но вовсе не на тех местах,
Где разлучаются навеки
Иль с тихим словом на устах
В последний раз смежают веки.
Сдержаться не могу тогда,
Когда встают в кинокартинах
Отстроенные города,
Которые я знал в руинах.
Иль при показе старых лент,
Когда мелькают полустанки,
И монументы ранних лет -
Красноармейские кожанки,
И пулеметные тачанки,
Объехавшие целый свет.
Беспечным девочкам смешно,
Как им понять, что это значит:
Документальное кино,
А человек глядит и плачет.

1957

* * *

Я верил в детстве искренне и твердо,
Что мир не существует без меня.
Лишь отвернусь — и очертанье стерто,
Сомкну ресницы — вот и нету дня.
Глаза открою — мир возникнет снова
В цветах и красках.
И всесильно слово.
Но отрочество разом оглушило
Фантазию.
Я начал понимать,
Что все и без меня и есть и было,
Уйдет и без меня придет опять.
А все же не исчезло ощущенье,
Что я устроен чуточку не так,
Как все,
И не могу попасть в крушенье,
Меня минует пуля и сыпняк,
Любимая до гроба не разлюбит,
И мама вечно жить на свете будет...
Со мной считаться не желает время
И обходить не хочет стороной.
То, что могло произойти со всеми,
Безжалостно случается со мной:
Вагоны под откос.
Осколок в темя.
И ни одной поблажки... Ни одной!

1965

2011 год (песни Е. А. Долматовского из современного you tube)